№ 4
Song of wings
История с музыкой про разноцветные крылья.
читать дальше
Кланов было четыре. В толще скал, на уровне сплошной пелены густых свинцовых облаков, жили люди с серыми крыльями. Они были невысокими, бледными, летали обычно после захода луны, недалеко и медленно. Зато в пещерах им равных не было - они прекрасно ориентировались в темноте и, казалось, могли проходить сквозь толщу камня.
Выше обитал клан Красных. Они славились своей силой и быстротой, подолгу кружили над скалами, высматривая добычу, не боялись нападать на самых свирепых высокогорный зверей. Они, как и Серые, были невысокого роста, но смуглыми, черноволосыми, с когтями, как у хищных птиц, и клыками, как у зверей. При этом клан считался самым весёлым и дружелюбным, после удачных охот разводили большие костры и устраивали пиры, на которые приглашали пролетающих мимо представителей других кланов.
На самых высоких утёсах и плоскогорьях селились Светящиеся, или Серебряные. Эти высокие златоволосые люди, изящные и грациозные, летели будто плыли или танцевали в лунном свете, за что их ещё называли Лунными, а иногда даже Солнечными.
Солнце в этой части мира было легендой, потому что находилось всегда с другой стороны планеты. Лишь половинка луны каждое утро тускло освещала западные склоны гор. К полудню она вырастала, светлела и щедро заливала всю небесную долину. Потом на несколько минут пропадала, заслонённая от солнца планетой, чтобы появиться с другой стороны и снова начать таять и тускнеть. Так и Светящиеся будто хранили в себе часть солнечного света, их широкие длинные крылья мягко мерцали серебристым даже в полной темноте.
Четвёртым кланом были телепаты. Никто не знал, где они живут. Их врождённая способность и голубой цвет крыльев позволял им легко маскироваться в небе и оставаться незаметными.
Силвер сонно наблюдала, как луна опускается всё ниже, из голубой становясь фиолетовой, темнеет и заходит за край Пустой скалы. Потом маленькая крылатая свернулась калачиком, уютно устроившись на мягком мерцающем крыле, накрылась вторым и собралась было заснуть, как, вспомнив что-то, встрепенулась:
«Бабушка, а правда Чёрные существуют?»
Сидевшая неподалёку женщина была увлечена сортировкой лунных камней и рассеянно отозвалась:
«С чего ты взяла?»
«Старый Охотник рассказывал, что на него однажды напал Чёрный, так тот еле с ним справился.»
«Ну, Старый Охотник как напьётся эля - ему и не такое привидится...» - тут она выпрямилась и продолжила совершенно другим тоном. - «Так. Ты опять спускалась к Красным!»
«Ой!» - Силвер испуганно спряталась под крыло с головой.
«Когда-то,» - начала бабушка уже мягче, - «на бескрайних полях под звёздами и луной паслись стада пегасов. Но однажды с неба спустились страшные люди. У них не было ни крыльев, ни четырёх копыт, как у кентавров, ни даже хвостов, а лишь по одной паре ног и рук. Зато у них были мёртвые машины, неразумные и грозные. Они сражались друг с другом, истребляли всё живое на нашей планете, от их оружия на небе сгустились непроглядные тучи. Охота на пегасов была у них любимым развлечением. И пришлось тем уйти в горы - только в пещерах был шанс спастись. Много пегасов погибло, а выжившие сильно изменились и стали людьми. Но и из людей смогли выжить лишь наши четыре клана. Остальные, не обладающие никакими способностями, погибли.»
«Это правда?» - Силвер хотелось, чтобы всё это оказалось просто сказкой перед сном - до того жалко ей было пегасов.
«Это легенда. Правда в том, что бескрылые существуют, а ты не умеешь летать быстро, как красные. и прятаться, как серые и голубые. Наше спасение - высота.» - Бабушка многозначительно на неё посмотрела и кивнула. Потом добавила задумчиво:
«Чёрнокрылые в легендах и песнях тоже упоминаются. Я помню очень старую колыбельную, наверное, её сложили последние из тех, кто не смог подняться.»
Сны в ладонях застыли капелью
И выходят из темной воды.
Не сдержать ни проклятьем, ни дверью,
В небо тянутся наши следы.
И под травами спят стаи воинов,
Наливаются кровью ножи.
Мы остались, пусть крылья изломаны,
Спит в ладонях усталая жизнь.
Ветром, вы называли нас ветром
Бессмертных богов.
Пеплом осыпаны крылья
В боях за любовь.
Просто нам не вернуться,
А вам не простить,
Нам отказано в смерти,
Приказано жить...
Силвер любила бабушку, и несколько лет не спускалась на плато Красных. И без того забот хватало - пасти стада крылатых барашков и разнообразных птиц, дрессировать крохотных почтовых ящерок, разводить лишайник и мох, собирать лунные камней, а главное - танцевать в свете луны. Но как-то она увидела далеко внизу костры, и ветер донёс отзвуки песен и смеха, и она решила лишь на минутку спуститься и посмотреть, что же там происходит.
Красные устроили пир по случаю свадьбы своих любимых детей. Как только Силвер увидела всеобщее веселье, огромные костры, жарившихся на них туши овцебыков, услышала песни и смех, у неё захватило дух от восторга, она не удержалась и опустилась на плоскогорье.
Силвер впервые видела столько крылатых сразу. Тут были и Серые, и Серебряные, и даже Голубые. Обычно они появлялись предупредить об опасности, и Силвер непроизвольно вздрогнула. Они обернулись к ней и рассмеялись. Силвер смутилась, но девушка приветливо махнула ей крылом, и та улыбнулась в ответ и продолжила осматриваться. К своим Силвер решила не подходить, а то домой отправят. «Посижу в компании возле музыканта, а как затмение начнётся - сразу назад!» - твёрдо решила она.
Силвер слушала красивые переливы поющего крыла и рассматривала инструмент. У них наверху таких не делали - просто перекликались протяжно на лету, дополняя мелодией танец, или играли тягучие песни без слов, дуя в полые камни. А Красный перебирал струны, натянутые на крыло необычной формы. Было видно, что инструменту уже несколько столетий — может, такие делали из крыльев последних пегасов?..
Тут её отвлекли от раздумий, передав кубок лунного эля, а Красный взглянул ей в глаза и заиграл, казалось, лишь для неё одной. Силвер забыла обо всём на свете.
Крылья вздернулись ветром, не плачь обо мне
И в ладонях не гвозди, а строчки и струны
Понимаешь, привычка идти по войне -
Это старше, чем кистью выписывать руны
Лучше ты затоскуй о бескрайних мирах
О янтарных закатах и бледном рассвете
Все равно мне не петь у тебя на пирах
Все равно мне идти за полшага до смерти
Это память - дрожащая нота в ночи
Та, что гонит меня, прерываясь в аккорде
Посмотри на меня, если видишь, молчи
А глаза мои, если заглянешь - запомни
Где пустынная явь, там ручей стережет
Для того, чтоб водой переполнилась чаша
Если вспомнишь меня, понадейся на лед
Это память моя, и прощание наше
Даже капля в ночи не тревожит тебя
А туда, где огонь, где червленая ярость
Ухожу я один, и стальная змея
На запястье моем прижилась и осталась
Мне ломали не крылья, ломали меня
Но сорвусь и звезду между пальцев укрою
И живу, окруженный стеной из огня
И вернусь, я, конечно, вернусь за тобою...
Последний аккорд затих. Они замерли, глядя друг на друга. Но тут откуда-то сверху изящно спикировала Красная, обняла музыканта и рассмеялась.
«А Рэди даже на свадьбе всё про войну да про войну! Ну же, спой что-нибудь весёлое!» - воскликнула она. Тот кивнул, опустошил кружку эля и ударил по струнам:
Эй, крылатый, наливай
Чашу неба через край!..
И все подхватили. Потом они что-то пели хором, ели мясо и сладкие ягоды, пили эль, смеялись до упаду... Всеобщее веселье нарушил тревожный клёкот Голубых. «Опасность!» - пронеслось в голове у каждого. Красным и Серым к таким сигналам было не привыкать - не прошло и пары минут, как они укрылись под спасительной сенью скалы. Золотые устремились туда .же, Голубые словно растворились в небе. А Силвер замешкалась. В первый миг она решила, что её заметил кто-то из своих - это её сейчас страшило сильнее угрозы появления охотников. Затем она поняла, что за светом костров пропустила затмение луны, и она уже наполовину зашла за тучи. «Как поздно! я не могу отсиживаться в пещере, бабушка всё узнает...» - пронеслось в голове, и она рванула наверх.
И лишь потом поняла, что же она натворила. Снизу темноту разрезал луч света. Пути назад не было. Силвер на несколько секунд зажмурилась и летела наугад. А потом она разглядела, что снизу её догоняют страшные чёрные машины. Они стремительно приближались, а она, как в страшном сне, будто застыла на месте. От эля кружилась голова, и она совершенно не понимала, куда ей лететь. Сзади раздалось жуткое шипение, хлопок, и резкая боль обожгла ей ногу. Это её отрезвило. От ужаса она рванула вбок, оторвалась от преследователей и оказалась в привычной темноте. По небу сразу же стали шарить слепящие лучи, но она успела заметить склон Пустой горы и бросилась к ближайшему ущелью. Ночь ожила, небо зазвучало:
...Мне били по глазам
Неоновым огнем
Сорвались тормоза
И улица мой дом
Зрачок рассек глаза
Я чувствую беду
Пусть ночь возьмет меня
И крылья бьют звезду...
Первому голосу вторил более высокий:
...Ветер ломает под крыльями ночь,
Пламя безумия, дай отогреться
Песне последнего сбыться и спеться
Смерть отшатнулась и кинулась прочь....
Потом снова первый:
Это черное безумье
Зверь выходит на охоту
За тобой
Ведь сегодня полнолунье
Застилает мне глаза
И я иду на бой...
И на два голоса:
...Струны сорвутся - река подо льдом.
Нет, мой народ не умеет просить!..
Слушай, охотник, балладу о том,
Как нам до смерти не хочется жить
Кровь протекает ручьем меж камней,
Путь, как беззвездная ночь, одинок...
Видишь - глаза мои просят - убей!
Так почему ж ты роняешь клинок?!
Силвер приободрилась — значит Голубые не улетели. Она слышала об их умении зачаровывать врагов песнями. И в самом деле её преследователи замедлили ход и перестали стрелять.
Только бы успеть до скал! Но силы были на исходе, нога болела всё сильнее, хотелось сжаться в комок. Вскоре её поймали в перекрестье лучей. Опять этот жуткий парализующий звук, но Силвер успела сложить крылья и камнем упасть вниз, на миг разминувшись с пулей. Зато теперь она потеряла высоту и внезапно поняла, что фары чёрной машины сморят ей прямо в лицо, отрезая путь к убежищу. Скалы, уже такие близкие, оказались недосягаемы. В ушах громыхал мёртвый металлический хохот, машина издевательски оскалилась и зашипела. Силвер от страха хотелось закрыла крыльями глаза, но она продолжала смотреть в лицо неминуемой смерти. Вдруг машина дёрнулась, как-то жалко взвизгнула и отлетела в сторону., а на её месте возник тот самый краснокрылый музыкант. Однако радость, охватившая Силвер, сменилась ужасом, когда он кинулся наперерез второй машине. Впрочем предаваться чувствам было некогда. Она стремглав бросилась к темнеющему ущелью, но всё же не удержалась и обернулась, услышав сзади выстрел. Красный с неестественно вывернутым крылом падал вниз, машина мчалась прямо на неё. Но она успела раньше.
Она ползла, волоча ногу и обдирая крылья, а где-то за спиной грохотали взрывы и осыпались камни. Назад пути не было.
Окончательно выбившись из сил, она сжалась в комок, закуталась в крылья и разрыдалась. «Что же я натворила?! Красный погиб из-за меня, и я умру, если только не найдут Серые...» Она долго сидела в отчаянии. Но постепенно спасительной нитью, эфемерной надеждой пробилось: «Нет, я вернусь за тобой!..» И всё-таки ей удалось взять себя в руки. Она тихонько запела старинную протяжную песню:
Поле белых хризантем
Горечь стынет на губах
Белый траур, словно плен
Забывает слово “страх”
Пламя призрачной войны
Руки, греющие сталь
За три шага до стены
Ты плеснешь в глаза печаль
Вороны, вороны, вороны
Бьются под крыльями тени убитого мира
Воины, воины, воины
Игры со смертью...
Безумные игры...
Но стены гасили звук, и вскоре Силвер замолчала. Как же пить хочется...Сейчас наверху луна... Она чувствовала её даже сквозь толщу камня. Ей казалось, окружающая тьма выпивает из неё жизнь. Опять потянулось ожидание неизвестно чего. Сначала тишина давила, потом в ней начал прорезаться тихий шелест и скрежет. Что-то к ней неумолимо приближалось. А ведь она в Пустой скале — про неё столько недобрых слухов ходит! «Кто здесь?» - она нарушила тишину и поёжилась от собственного голоса. «Я осколок неба.» - раздалось в ответ, и она различила силуэт крылатого. Что-то отличало его от остальных, но что? «Он мне ответил телепатически!» Человек приблизился. Он никак не мог быть Серым или Голубым. Потом она поняла. Перед ней стоял Чёрный. «Зачем он здесь?!» - в сознании всплыли безлунные ночи и страшные сказки о Чёрных, являющихся перед смертью. Она представила, как холодные призрачные пальцы смыкаются на её горле... Но вместо этого Чёрный опустился и бережно повернул её больную ногу. В руке его оказалась длинная игла. «Надо пулю вынуть.» И Силвер почувствовала тяжёлую горячую руку на своём затылке. Тьма сгустилась, запомнились лишь глаза Чёрного, мерцающие, как лунные камни, да песня где-то на краю сознания:
...Стрелу пропеть
Как будто из огня...
Крыло в ночи, не подведи меня
Я знаю радость битвы, боль потерь
Но бой не завершится в поединке
Мы не враги с тобой теперь отныне
Я не прошу поверить, но поверь
Поймать ветра
На вздохе в вышину
И перепутать солнце и луну...
И я не рос на крови чьих-то рук
Я знаю беспредельности покоя
Но люди стали верить в нас с тобою
Ты видишь, как закончился наш круг
Не видно цели, но живет полет
И сердце на стреле моей поет...
Очнулась она одна в той же пещере, но страх исчез. Стараясь не обращать внимания на боль и жажду, она поползла вглубь горы, сосредоточенно посылая мысленные сигналы о помощи - авось кто засечёт. Так она добралась до обрыва, за ним - отвесная стена. «Крыло в ночи, не подведи меня» - прошептала она и бросилась в неизвестность.
В пещере отследить направление воздушных потоков легче, чем в открытом пространстве, и скоро Силвер нашла нужный коридор. Под конец он сильно сузился, и снова ей пришлось ползти, оставляя за собой совсем уже потускневшие перья, но надежда снова увидеть луну придала ей сил, и вскоре она доползла до входа и уселась на уступ осмотреться. Вокруг было слишком темно. Никогда ещё так темно не было. Она подняла голову и замерла в изумлении - прямо над ней клубились чёрные тучи. Сверху они всегда казались Силвер светло-серой медленной рекой, снизу же они были почти чёрными, мрачными, давящими.
«Что ж, придётся лететь прямо в эту гущу,» - решила она.
«Не советую,» - раздался в голове тихий голос. - «Молнией убьёт.»
Силвер сглотнула подступивший к горлу комок и прошептала:
«Как моего друга убило?»
Тут она почувствовала, как кто-то зовёт её за собой. Силвер на ощупь нашла разлом в скале и оказалась в пристанище Чёрных. В просторном гулком гроте было темно, лишь одно место освещали лунные камни. В их тусклом свете различался силуэт бледного черноволосого юноши. Он спал, и вид у него был очень несчастный. Она подошла ближе и различила в нём своего Красного музыканта. Как он изменился с тех пор! Крылья, когда-то алые, стали тёмно-багровыми, как луна на закате. Она опустилась рядом, положила руку на крыло и тихонько запела:
...Бронзовое небо станет колыбелью
Для тебя, засни, моя печаль
Нам ломали крылья, в нас убили веру
Помним мы, как в нас звенела сталь
Станет день проклятьем нового завета
Мы идем, усталость тоже сон
Засыпай и, может, ты увидишь лето
Ты ведь помнишь только дождь и стон
Если станет больно, вырви свои струны
Пусть заплачут, холодом звеня
Помнишь – были боги, мы им пели руны
Да нас прокляли, выходит, что не зря
Знают неба крылья, как плетутся звезды
Мы умеем, руки помнят боль
Мы бежали время, нам казалось – поздно
А ушли в последнюю любовь...
Серебряные, бесполезные в бою, лучше всех владели магией исцеления. Вскоре Красный расслабил больное крыло и улыбнулся во сне.
Силвер и Рэди, обнявшись крыльями, сидели среди Чёрных, ели сырую солёную рыбу из настоящего моря и пили обжигающую нутро крепкую настойку. В пещере света не было, но, благодаря телепатии, Чёрных, с которыми они только что познакомились, они знали лучше, чем крылатых своих кланов.
Вопреки рассказам бабушки Силвер, именно Чёрные являлись главными бойцами с бескрылыми. Всё, чем так гордились Разноцветные (как их тут называли), Чёрные умели гораздо лучше, к тому же они переняли у бескрылых навыки владения техникой, и добыли в столкновениях с ними немало трофеев. Главной их гордостью являлся телепорт, проводящий сквозь нуль-измерение на солнечную сторону планеты. Этим они избавили живущих там изящных земных и подводных созданий от набегов пришельцев, и за это благодарные жители принимали их с распростёртыми объятиями. К сожалению, атмосфера тех мест плохо сказывалась на крылатых, они бывали там изредка и не надолго. У них даже шутка возникла: «Два квартала от портала, а дальше - ни-ни!»
Силвер рассмеялась. Именно здесь, в незнакомом месте, где всюду опасность и никогда не прекращается война, среди чужих людей, она впервые почувствовала себя по-настоящему дома, спокойной и счастливой. Но вот к ней обратился Чёрный, и радость поблекла:
«Ты не выживешь без луны. Лети в свой заповедник, или останешься здесь навсегда.»
Но Силвер упрямо мотнула головой:
«Мы с Рэди улетим вместе, когда у него заживёт крыло, хоть сотню затмений пришлось бы ждать!»
Чёрный скептически усмехнулся:
«Это вряд ли. Но как знаешь.»
У Силвер была ещё одна причина остаться среди Чёрных - наверху ей ни за что не позволили бы выйти замуж за Рэди. А с ним и смерть не страшна, хоть она в неё и не верит ни капельки.
«Когда-то я заметил компанию бескрылых на привале, - начал один из Чёрных, перебирая струны поющего крыла, - и долго за ними наблюдал. Интересный, скажу я вам, у них взгляд на наш мир! Они забыли, с чего всё началось, и какой прекрасной была наша планета до их прихода. От предков им осталась легенда о проклятии нашего мира. Мы для них - злобные призраки, а они - благородный Чёрный легион, доблестные борцы со злом. Считают - уничтожат последнего из нас, и тучи рассеются, и настанет в мире эпоха Рассвета.» - Чёрный печально улыбнулся. - «А вас они не трогают, - повернулся он к Силвер, отвечая на невысказанный вопрос. - Разве что браконьеры забредают иногда.»
«Что же дальше?» - в нетерпении нарушил тишину мысленного разговора Рэди. - «Ты мог бы дождаться, когда они заснут, и...»
«Мог бы» - Чёрный помолчал и скривился. - «Да ну... Там одна бескрылая так красиво пела...» Он поудобнее установил крыло и запел тихим нежным голосом на чужом языке:
Этой ночью не будет восхода
Его кто-то увидит – не я
В ножнах чуткая дремлет свобода
Взглядом в небо вцепились друзья
Бьет нам колокол в спину удачу
Где удача, там жнет воронье
К сожаленью, не будет иначе
Садит глотку труба, как копье
Смертный мир приготовил бессмертье
Тем, кто головы в сталь обручил
Мы попались в легенды, как в сети –
У таких не бывает могил
Серебро плавят в небо зарницы
Трем копытами в пыль тишину
И герой часто равен убийце –
Просто нам предсказали войну
Хрипнет воздух, на сталь перерезан
Брызнет ветер в твои стремена
Тот, кто был нам предсказан, исчезнет
Мы уходим за ним, как волна...
Набегает щадящей лавиной
Будто хочет запомнить ответ
Небеса задохнутся от дыма...
Я почти что увидел рассвет...
Радость от встречи с Рэди на какое-то время отвлекла Силвер, но вскоре она снова начала тосковать по луне. Крылья её совсем не светились и выцвели, стали не чёрными и не серыми, а какими-то невнятно-грязными. Им постоянно приходилось двигаться, следить за бескрылыми, прятаться во время стычек. Рэди не мог летать.
В какой-то момент без луны стало невыносимо тоскливо. Она и рада была бы вернуться к ней, навсегда расставшись с Рэди и Чёрными, но крылья висели бесполезной тряпкой, а тьма давила так, что невозможно было даже встать в полный рост. Силвер хотелось кататься по полу и выть, как подстреленной птице, но сил не хватало даже на это. Бескрылые наступали, Чёрным пора было улетать, и они ничем не могли им помочь.
А потом и страх ушёл, и отчаяние, и они с Рэди доползли до выхода, и, укрывшись за камнем, наблюдали, как Чёрные носятся по небу, сбивая машины бескрылых. В своём стремительном полёте они действительно походили на призраков. Тучи уже не давили на Силвер, а убаюкивали. Она запрокинула голову и внезапно отчётливо увидела луну. Та светила сквозь тучи и была угольно-чёрной. И тогда в душе Силвер родилась прощальная песня, медленная и красивая мелодия про ночь в горах. Это была ночь без войны и туч, и лунный свет серебрил склоны гор, отражаясь в озёрах и водопадах. И Чёрные подхватили эту мелодию и вплели в неё высокие ноты несбыточной мечты и глухие басы надежды. Силвер склонилась к Рэди. Он прижал её к себе, накрыл крылом и запел:
На запахи крови слетаются птицы и люди.
Сегодня набат – это значит пощады не будет.
Сегодня убьют тех, кто крылья случайно расправил.
Пройдутся по ним вороненой холодною сталью.
В Ночи Белых Ножей кровью напьется роса.
Ночью Белых Ножей нас призовут небеса.
Под звон колокольный уже загорелись глаза.
И злобой наполнены хриплые их голоса.
А если под ними не ходишь, то будешь убит.
Никто не поможет, а бог им простит.
В Ночи Белых Ножей чей-то прервется полет.
Ночью Белых Ножей последнюю песню поём.
На лунной дороге останутся слёзы, дрожа.
Но снова воскреснет, кто пал в эту ночь от ножа.
И крылья расправит, но черным станет их цвет.
И кто-то поверит, что смерти, наверное, нет.
В Ночи Белых Ножей мы не смогли умереть.
Ночью Белых Ножей мы обогнали смерть...