Проза
№ 8
"Чёрная радуга"
читать дальше
«Черной радугой мост над источником сил...»
…Он стоял и молча смотрел на город… Чужой, праздный город, пестрящий ночными фонарями и вывесками – яркими, фальшивыми звёздами…
Чужой?
Нет. Его. Просто он никогда раньше не был в этом районе.
А сейчас ему вообще всё на свете казалось чужим.
Он стоял на крыше небоскрёба и курил свою последнюю сигарету..
Чувство вины всегда подобно червяку, что точит душу, словно яблоко – изнутри, выедая сердцевину.
Ненависть – огонь, не убивающий, но мучительный.
Никому не нужность – это пустота, вакуум, выпивающий силы.
Но любого червяка можно раздавить, огонь – погасить, пустоту – заполнить…
А вот когда ты чувствуешь, что само твоё существование не даёт нормально жить твоим родным, что ты не просто лишний – ты мешаешь тем, кого по-настоящему любишь… Это уже гораздо страшнее.
Страшнее – и не больно. Совсем. Нет ни растерянности, ни страха. Ты видишь проблему, ты знаешь, как её решить. Идёшь, и…
«Черной радугой мост над источником сил...»
«Чёртова песня!...»
…и стоишь, как последний идиот, на крыше чужого дома (конечно! Уехал подальше от знакомых мест. Дабы не марать родные улицы своими же мозгами…), куришь, роняя пепел с многоэтажной высоты (который, «подобно красным звёздам»…пошлая, ванильная романтика), и напеваешь строчку, одну единственную строчку из песни, непонятно как попавшей в плеер… Красота!
«Черной радугой мост над источником сил...»
А больше – ничего не вспомнить. Хоть ты тресни, хоть провались…
Он устало закрыл глаза. Открыл. Выбросил сигарету, шагнул к краю…
«Черной радугой мост над...»
...посмотрел вниз…
«Черной радугой мост...»
…а внизу был ад…
«Черной радугой...»
…фальшивый, электрический ад из ламп, проводов, машин, асфальта и бетона. Людей не видно, только шумное, бурлящее, блестящее месиво ночного города…
Но весь этот шум, этот гул, перекрывается воем ветра в ушах, а он, в свою очередь – куцым обрывком песни – долбящей, неотвязной фразой, чудовищным дятлом засевшей в мозгу…
«Черной радугой мост над источником сил...»
Он схватился за голову, зажмурился, инстинктивно пятясь.
Не помогло.
Он попытался вспомнить песню, хоть что-то ещё, кроме этой проклятой строчки…
Нет.
Глубокий вдох. Снова шаг к краю…
«Забудь-забудь-забудь…»
«Черной радугой мост над источником сил...»
Снова назад. Вглубь пустынной крыши. В уютную темноту, подальше от края.
Назад. Вниз, от пролёта к пролёту, мимо запертых дверей и жерловищ мусоропровода.
Назад. В машину. Гарнитуру – в уши, и искать-искать-искать злосчастную песню…
Назад…
«Что держало тебя на земле
Когда крылья ветрами полны…»
Он невольно содрогнулся. Отчего? От чересчур точных слов? Или этого голоса, одновременно и бархатного, и металлического? Но…в нём было и ещё что-то.
Равнодушие.
Голосу было явно всё равно, кто, и откуда, и почему собирается прыгать. Его волновало совсем другое…если вообще волновало.
Война… Крылья…
Не узнать…
Не понять…
«Я услышал твой голос
За вздох, как шагнул
Черной радугой мост над источником сил...»
Равнодушие…
Да. Но настолько простое, настолько честное, что от него почему-то становилось…легче.
Стоп! А разве до этого было тяжело?...
Мобильник. Звон. А точнее – настойчивая вибрация. И лицо, высветившееся на дисплее – родное лицо. И эти глаза – два уголька, которые казались сейчас удивительно живыми.
Он выключил плеер. Оторвался от песни, которую слушал уже по двадцатому кругу. Взял телефон.
Ему что-то сказали. Он не понял – да это было и не важно. Важна была тревога – трепетная, дикая, почти переходящая в ярость тревога, которая звучала в этих словах.
Он ответил…
– Прости… Еду, конечно еду… домой… да... любимая…жди!
…Фары выхватывали скупой участок асфальта перед ним. Он следил за дорогой, а в голове всё продолжала звучать та самая песня…
«Черной радугой мост над источником сил...»
Чёрная радуга – радужка глаза.
Источник сил – …
…Живой человеческий взгляд.