И вообще, а вы что думаете о ТА?
дискуссия не возбраняется
15.09.2013 в 21:31
Пишет Леа Танака:Тёмный ангел - анализ текста
Текстологический анализ "Тёмного ангела" привёл меня к очень странным выводам...
читать дальше
Первое, второе, третье и четвёртое, что меня поразило в «Тёмном ангеле», как при первом сугубо эмоциональном просмотре, так и при повторных весьма внимательных логических текстологических анализах – что это мир, в котором нет Бога. И при этом все о нём говорят.
Ссылаются на его закон. Добиваются его любви. Объясняют им все действия, свои и чужие, и в том числе действия врагов. Более того. Объясняют им и все свои чувства. Цели. Желания. Само своё существование и его цель. Мир как бы тотально объемлем Богом, и без него ни шага, ни вздоха, ни желания. Но при этом – его нет.
Ни разу. Ни голосом. Ни волей. Ни звуком.
Но никто из героев – ни правоверные ангелы, ни бунтующий Люцифер и его команда – как будто не замечают этого. Они общаются с пустотой и бросают реплики в ничто. Они не слышат ответов, но выдумывают их себе через действия своих собратьев. А собратья действуют будто не по своей воле, и тоже считают что их направляет Бог. И даже когда кого-то почти убивают, они считают, что это отнюдь не свободная воля тех, кто поднял оружие – а слепая сила, которая действует через них.
Потому что априори: ни одна травинка не шелохнётся без воли Его.
Страшноватенький мир.
И страшен он именно потому, что, глядя на него со стороны, не видишь того центра, существование которого безусловно воспринимают все, кто там реально живёт.
Его нет.
А есть некий Закон (о чём он? какой он?), который нарушил Люцифер, захотев личной любви Бога.
Ага.
Личной любви… любви на грани пустоты… второе он даже получил. Но личной любви…
В чём, собственно, его преступление? В том, что он сказал Богу: «хочу, чтобы ты любил только меня»? В принципе, да. Ибо это формула не любви, а собственничества.
Если бы не одно но.
А «но» заключается в том, что всеобщей божественной любви, излитой в чисто духовном смысле на его собратьев, как ни странно, тоже не видно. Есть существа, рождённые, порождённые? Самозарождённые? – неизвестно. Живущие… и… выдумавшие себе причину своего рождения?
Почему, собственно, такой шум и гам возле Люцифера, который требует божественной любви? Ибо, в общем, если по логике, раз Бог – Творец вселенной, и без его воления ни одна травинка не шелохнётся, не то что ангел не влюбится – то, первое, Люцифер полюбил его по его же волению, а второе – Бог, как Творец Вселенной, как-нибудь сам с этим разберётся.
Ибо центр мира, вездесущ и вообще.
Но нет. Вместо этого набежали ангелы. Замахали крыльями. Закричали: как он смел требовать любви у Бога! Мы Бога сейчас защитим! То есть не Бога, а наших бедных соблазнённых братьев! (уже нелогично, Люцифер любит Бога, а не собратьев, зачем ему их соблазнять?) Бог при этом, заметьте, на эту тему не высказывается, потому что он в принципе ни на какую тему не высказывается. Его, повторяю, там нет.
И вот Люцифер. Которого пробило. Что он хочет личного общения. С тем, кто его создал. И стал не то что просить а «требовать это у Бога» (с). И… получил то же молчание в ответ.
А теперь стоп.
А был ли мальчик?
Это ведь очень логичный вопрос. А был ли Бог во всей этой истории?
А если нет?
Если в мире, где основа любого существа в убеждённости в том, что есть – тот высший Творец вселенной, тот высший смысл жизни… если этот смысл внезапно убрать? Что получится?
Паника. Именно та паника, которая и охватила светлых ангелов. Убить. Уничтожить. Он будет сожжён (и будет спасён, да, очень странное спасение, причём не понятно от чего). Убрать, убрать, убрать… этого. Который подошёл так близко к тому, на что смотрели в упор и не видели, но он же не просто посмотрел…
А увидел то, что увидел. Что увидел и ощутил Люцифер после своего падения.
Мир, в котором нет Бога.
Вообще.
И ещё раз стоп.
Представьте, что вы во что-то истово верили. Это было смыслом вашей жизни. Целью. Оправданием. В любых ситуациях путеводной звездой и защитником, не важно, чего бы ни было, что бы ни стало – есть то средоточение Вселенной, которое примет вас…
А его нет.
Ну, нет его.
От слова вообще.
И вот тут и начинается личный ад. Потому что даже тот, кто не любит, но есть – всегда есть надежда, что он полюбит – мало ли! В любом случае, он хоть существует.
Но если его нет?
Ну, нет его.
А вот теперь попытайтесь прослушать «Тёмного Ангела» с этой точки зрения.
И услышать то, что говорят. В частности, Люцифер.
Когда он говорит об этой своей Тёмной истине… а его никто не понимает.
Тёмный стан отморозков быстренько ставит его на место средоточия Вселенной, то есть нового Господина и военного вождя.
Светлый стан быстренько принимает новый Закон и успокаивается в своей старой слепоте.
А вот Люцифер знает.
Что Бога нет.
И что существа свободны.
И что они не знают, что делать с этой свободой.
Светлым нужен Светлый бог, Тёмным – Тёмный вождь.
Который скажет, как надо.
Но правда в том, что каждый из них делает вовсе не то, что задумал о нём кто-то. Что вовсе не выбирает путь, «чьим отблеском был» (с). А выбирает и делает ровно то, что хотел и решил – сам.
Сам.
И вот путь к этому без иронии ужасу пустоты нежданной свободы прошёл через обычную любовь. Любовь к Богу. Которая просто обрела более личный оттенок.
Люцифер просто ощутил в себе жажду личной встречи с тем, о ком все говорят, но никто не видит - но без кого никто не может жить. И тут нашёлся тот, кто понял это буквально. Ему было недостаточно говорить о – ему надо было говорить с. Он совершенно, как и остальные, не сомневался в том, что было в его мире аксиомой. Он захотел встретиться… и встретил пустоту.
Это именно то, чего испугались его собратья.
Это именно то, чего испугался он сам – и продолжал упорно всё спрашивать у пустоты, за что и в чём дело…
Но ответ он уже знал.
И потому параллельно, там же, в обычной истории про тьму и свет, возникает и развивается тема других. И тема фальши. Точней, её отсутствия.
А вот эта тема свершено другая, нежели вечная песня о Светлых и Тёмных.
Тема других. Узнавших какую-то другую истину(с). Которую светлый стан не то что не знает – не хочет знать. И вообще, если он её не знает, то её нет.
А теперь прикиньте. Вот вертится вечная история вокруг «мы за Бога, а эти – против Него». Или «каждый из нас считает, что знает свою Истину о Боге». Или «каждый из нас считает, что знает, какой Бог и какова его воля»…
И тут в комнату входит существо и говорит: а Бога нет. Я проверил. Мы с вами, сотоварищи, живём вообще не в том мире, в каком думали.
Коллапс.
А если коллапс проходит, то существа, которые это приняли, становятся очень другими на мозги. Причём в любом из смыслов. Ибо Свобода вместо Закона – вещь глубоко неоднозначная. И каждый начинает воспринимать её по-своему.
Вот поэтому у меня возникает ощущение, что Люцифер в последних своих выходах молчит. Где-то после «Ада». Говорит, причём говорит о Боге… и молчит.
Но проговаривается.
Потому что если кто-то знает Закон, и знает мир (а они же первосотворённые, они должны знать мир как свои крылья) они не будет произносить таких слов:
Сложно: Кто здесь ответит?
Сложно:
Что там, за смертью?
Сложно:
Выстави знанье
Сложно:
На поруганье...
И что же тогда выходит?
Одно существо, который додумался до того, что Бога нет, а всё, что он делает – это его свободная воля.
Существо, который понял, что мир ему неизвестен. И что в нём может быть что угодно.
Существо, который был смят этим знанием.
И который о нём молчал.
А потом, скорей всего, сказал. Но поскольку у остальных в их мире был вождь, то они принял это как-то проще.
И которые попытались заново жить в этом незнакомом мире.
И те, кто остались с Законом, но семена сомнения были посеяны и в них.
Что-то треснуло в мире. В нём появилось отнюдь не «за» и «против», вправо или влево, вверх или вниз. А самим выбирать. Где тут верх, а где низ.
Самим…
…
Вот такая история.
Если смотреть на текст, а не пытаться самих себя отослать к другим текстам. Основываясь на совпадающих сюжете и именах.
Потому что «Тёмный Ангел» именно о другом.
И о других.
А что с этим делать – это уже каждому решать.
Самому.
URL записиТекстологический анализ "Тёмного ангела" привёл меня к очень странным выводам...
читать дальше
Первое, второе, третье и четвёртое, что меня поразило в «Тёмном ангеле», как при первом сугубо эмоциональном просмотре, так и при повторных весьма внимательных логических текстологических анализах – что это мир, в котором нет Бога. И при этом все о нём говорят.
Ссылаются на его закон. Добиваются его любви. Объясняют им все действия, свои и чужие, и в том числе действия врагов. Более того. Объясняют им и все свои чувства. Цели. Желания. Само своё существование и его цель. Мир как бы тотально объемлем Богом, и без него ни шага, ни вздоха, ни желания. Но при этом – его нет.
Ни разу. Ни голосом. Ни волей. Ни звуком.
Но никто из героев – ни правоверные ангелы, ни бунтующий Люцифер и его команда – как будто не замечают этого. Они общаются с пустотой и бросают реплики в ничто. Они не слышат ответов, но выдумывают их себе через действия своих собратьев. А собратья действуют будто не по своей воле, и тоже считают что их направляет Бог. И даже когда кого-то почти убивают, они считают, что это отнюдь не свободная воля тех, кто поднял оружие – а слепая сила, которая действует через них.
Потому что априори: ни одна травинка не шелохнётся без воли Его.
Страшноватенький мир.
И страшен он именно потому, что, глядя на него со стороны, не видишь того центра, существование которого безусловно воспринимают все, кто там реально живёт.
Его нет.
А есть некий Закон (о чём он? какой он?), который нарушил Люцифер, захотев личной любви Бога.
Ага.
Личной любви… любви на грани пустоты… второе он даже получил. Но личной любви…
В чём, собственно, его преступление? В том, что он сказал Богу: «хочу, чтобы ты любил только меня»? В принципе, да. Ибо это формула не любви, а собственничества.
Если бы не одно но.
А «но» заключается в том, что всеобщей божественной любви, излитой в чисто духовном смысле на его собратьев, как ни странно, тоже не видно. Есть существа, рождённые, порождённые? Самозарождённые? – неизвестно. Живущие… и… выдумавшие себе причину своего рождения?
Почему, собственно, такой шум и гам возле Люцифера, который требует божественной любви? Ибо, в общем, если по логике, раз Бог – Творец вселенной, и без его воления ни одна травинка не шелохнётся, не то что ангел не влюбится – то, первое, Люцифер полюбил его по его же волению, а второе – Бог, как Творец Вселенной, как-нибудь сам с этим разберётся.
Ибо центр мира, вездесущ и вообще.
Но нет. Вместо этого набежали ангелы. Замахали крыльями. Закричали: как он смел требовать любви у Бога! Мы Бога сейчас защитим! То есть не Бога, а наших бедных соблазнённых братьев! (уже нелогично, Люцифер любит Бога, а не собратьев, зачем ему их соблазнять?) Бог при этом, заметьте, на эту тему не высказывается, потому что он в принципе ни на какую тему не высказывается. Его, повторяю, там нет.
И вот Люцифер. Которого пробило. Что он хочет личного общения. С тем, кто его создал. И стал не то что просить а «требовать это у Бога» (с). И… получил то же молчание в ответ.
А теперь стоп.
А был ли мальчик?
Это ведь очень логичный вопрос. А был ли Бог во всей этой истории?
А если нет?
Если в мире, где основа любого существа в убеждённости в том, что есть – тот высший Творец вселенной, тот высший смысл жизни… если этот смысл внезапно убрать? Что получится?
Паника. Именно та паника, которая и охватила светлых ангелов. Убить. Уничтожить. Он будет сожжён (и будет спасён, да, очень странное спасение, причём не понятно от чего). Убрать, убрать, убрать… этого. Который подошёл так близко к тому, на что смотрели в упор и не видели, но он же не просто посмотрел…
А увидел то, что увидел. Что увидел и ощутил Люцифер после своего падения.
Мир, в котором нет Бога.
Вообще.
И ещё раз стоп.
Представьте, что вы во что-то истово верили. Это было смыслом вашей жизни. Целью. Оправданием. В любых ситуациях путеводной звездой и защитником, не важно, чего бы ни было, что бы ни стало – есть то средоточение Вселенной, которое примет вас…
А его нет.
Ну, нет его.
От слова вообще.
И вот тут и начинается личный ад. Потому что даже тот, кто не любит, но есть – всегда есть надежда, что он полюбит – мало ли! В любом случае, он хоть существует.
Но если его нет?
Ну, нет его.
А вот теперь попытайтесь прослушать «Тёмного Ангела» с этой точки зрения.
И услышать то, что говорят. В частности, Люцифер.
Когда он говорит об этой своей Тёмной истине… а его никто не понимает.
Тёмный стан отморозков быстренько ставит его на место средоточия Вселенной, то есть нового Господина и военного вождя.
Светлый стан быстренько принимает новый Закон и успокаивается в своей старой слепоте.
А вот Люцифер знает.
Что Бога нет.
И что существа свободны.
И что они не знают, что делать с этой свободой.
Светлым нужен Светлый бог, Тёмным – Тёмный вождь.
Который скажет, как надо.
Но правда в том, что каждый из них делает вовсе не то, что задумал о нём кто-то. Что вовсе не выбирает путь, «чьим отблеском был» (с). А выбирает и делает ровно то, что хотел и решил – сам.
Сам.
И вот путь к этому без иронии ужасу пустоты нежданной свободы прошёл через обычную любовь. Любовь к Богу. Которая просто обрела более личный оттенок.
Люцифер просто ощутил в себе жажду личной встречи с тем, о ком все говорят, но никто не видит - но без кого никто не может жить. И тут нашёлся тот, кто понял это буквально. Ему было недостаточно говорить о – ему надо было говорить с. Он совершенно, как и остальные, не сомневался в том, что было в его мире аксиомой. Он захотел встретиться… и встретил пустоту.
Это именно то, чего испугались его собратья.
Это именно то, чего испугался он сам – и продолжал упорно всё спрашивать у пустоты, за что и в чём дело…
Но ответ он уже знал.
И потому параллельно, там же, в обычной истории про тьму и свет, возникает и развивается тема других. И тема фальши. Точней, её отсутствия.
А вот эта тема свершено другая, нежели вечная песня о Светлых и Тёмных.
Тема других. Узнавших какую-то другую истину(с). Которую светлый стан не то что не знает – не хочет знать. И вообще, если он её не знает, то её нет.
А теперь прикиньте. Вот вертится вечная история вокруг «мы за Бога, а эти – против Него». Или «каждый из нас считает, что знает свою Истину о Боге». Или «каждый из нас считает, что знает, какой Бог и какова его воля»…
И тут в комнату входит существо и говорит: а Бога нет. Я проверил. Мы с вами, сотоварищи, живём вообще не в том мире, в каком думали.
Коллапс.
А если коллапс проходит, то существа, которые это приняли, становятся очень другими на мозги. Причём в любом из смыслов. Ибо Свобода вместо Закона – вещь глубоко неоднозначная. И каждый начинает воспринимать её по-своему.
Вот поэтому у меня возникает ощущение, что Люцифер в последних своих выходах молчит. Где-то после «Ада». Говорит, причём говорит о Боге… и молчит.
Но проговаривается.
Потому что если кто-то знает Закон, и знает мир (а они же первосотворённые, они должны знать мир как свои крылья) они не будет произносить таких слов:
Сложно: Кто здесь ответит?
Сложно:
Что там, за смертью?
Сложно:
Выстави знанье
Сложно:
На поруганье...
И что же тогда выходит?
Одно существо, который додумался до того, что Бога нет, а всё, что он делает – это его свободная воля.
Существо, который понял, что мир ему неизвестен. И что в нём может быть что угодно.
Существо, который был смят этим знанием.
И который о нём молчал.
А потом, скорей всего, сказал. Но поскольку у остальных в их мире был вождь, то они принял это как-то проще.
И которые попытались заново жить в этом незнакомом мире.
И те, кто остались с Законом, но семена сомнения были посеяны и в них.
Что-то треснуло в мире. В нём появилось отнюдь не «за» и «против», вправо или влево, вверх или вниз. А самим выбирать. Где тут верх, а где низ.
Самим…
…
Вот такая история.
Если смотреть на текст, а не пытаться самих себя отослать к другим текстам. Основываясь на совпадающих сюжете и именах.
Потому что «Тёмный Ангел» именно о другом.
И о других.
А что с этим делать – это уже каждому решать.
Самому.